Святыня русского Нымме: храм Иоанна Предтечи
Ныммеская церковь Иоанна Предтечи на первоначальном проекте А. Владовского (слева) и ее упрощенный вариант, переработанный А. Голубковым (справа). Фото: альбом А. И. Владовского / Tallinna linnaplaneerimise arhiiv
У церкви Иоанна Предтечи в Нымме достойный и солидный юбилей: ровно сто лет назад со дня закладки в фундамент будущего храма символического краеугольного камня.
Йосеф Кац
Josef.kats@tallinnlv.ee
Предложенная изначально в качестве немедленного, временного решения, деревянная постройка под ныммескими соснами за прошедший век превратилась в признанный памятник архитектуры и неотъемлемую часть городского пейзажа.
На волне юбилея
Пойди история немного по-иному – и знаменательную дату в истории главной святыни православного Нымме следовало бы отмечать в год, завершающийся не на «двойку», а на «тройку» или «четверку».
Ведь выстроена она могла быть лет на десять ранее своего появления на свет – и оказаться посвященной историческому событию, не имевшему непосредственного отношения к прошлому непосредственно Таллинна.
В 1913 году губернский город Ревель – собственно, как и вся тогдашняя Российская империя – отмечал трехсотлетие правящей династии. Закладка церквей в дни юбилея дома Романовых происходила повсюду.
Заметка, озаглавленная «Хорошее дело» и призывающая жертвовать на строительство в «местечке Немме» дома православной молитвы, была опубликована в начале юбилейного года и на страницах «Ревельских известий».
Имеются, впрочем, все основания полагать, что сама идея обзавестись своим храмом родилась у жителей Нымме и отдыхающих здесь дачников, как минимум, за полгода до публикации газетной статьи – если не раньше.
Так, по сведениям все той же газеты, летом 1911 года дачу в Нымме снимал некий находившийся в отставке священник Харламов, который и начал с владельцем местных земель переговоры о приобретении участка под строительство.
Барон Николай фон Глен, основатель дачной местности, пошел навстречу пожеланиям отдыхающих – и в сентябре 1912-го безвозмездно передал православным тысячу квадратных сажен. Утвержден официально подарок был в начале следующего года.
К тому времени контуры будущего храма уже были намечены: каменная постройка на 400 прихожан. Решено было посвятить церковь трехсотлетию династии – ради выражения верноподданнических чувств и возможного финансирования со стороны государства.
Освящение подаренного бароном Гленом участка состоялось на пике «Романовских торжеств» – 22 февраля 1913 года. Следующим летом успели провести благотворительные концерты и дни сбора пожертвований на предстоящее строительство.
А еще через год грянула Первая мировая война. Спровоцированная ею инфляция уничтожила собранные средства. Последовавшая затем революция и вовсе конфисковала банковские накопления «эксплуататоров и их организаций».
Парадоксальным образом именно крах монархии и распад империи на ряд независимых государств вновь сделал идею учреждения в Нымме православного прихода едва ли не более актуальным, чем в царское время.
Из революционного Петрограда в Эстонию устремился поток беженцев. Снимать жилье в столице новоиспеченного государства было им не по карману, да и бывшим офицерам СЗА жить в ней было поначалу запрещено.
Спасением оказался Нымме: бывший дачный пригород на глазах превращался в поселок с постоянным круглогодичным населением. И православные вскоре стали в нем едва ли не третьей по численности конфессией.
Временное решение
Насколько многочисленным было в ту пору православное население Нымме говорит, в частности, тот факт, что в дни главных церковных праздников была необходимость пускать в Таллинн дополнительные поезда.
Ни для кого, впрочем, не было секретом, что шаг этот носит характер чрезвычайного, временного и решить проблему может только учреждение в поселке собственного прихода, со своим собственным местом богослужения.
Порой, по причине его отсутствия, приходилось прибегать к довольно неожиданным, на первый взгляд, решениям: так, первая православная церковная служба в Нымме была проведена в марте 1922 года в помещениях лютеранской кирхи.
Продолжались они тут всю весну – пока вновь избранный совет лютеранского храма не решил, что соседство двух конфессий в одном здании больше не может считаться нормальным, и отказался с 1 июля делить помещение с православными.
21 июня 1921 года глава Эстонской апостольской православной церкви архиепископ Александр дал добро на создание в Нымме отдельного самостоятельного прихода с возможностью проведения богослужений как на русском, так и на эстонском языках.
С языковой стороной разобраться было проще, чем с материальной. Таллиннские приходы соборов Александра Невского и Преображенского, а также Симеоновской церкви помогли ныммеским собратьям утварью и походным иконостасом.
Сбор же денег на строительство церковного здания возглавили жители Нымме А.Труз и Г. Алексеев. Буквально в считанные месяцы им удалось изыскать сумму, необходимую для начала непосредственных строительных работ – 300 000 марок.
В ход шли как подписные листы, так и лотерея, благотворительные вечера и концерты. Периодика отмечала, что среди жертвователей были местные обыватели всех трех национальностей – эстонцы, русские, немцы.
Наконец, 13 августа 1922 года, в воскресенье, на расчищенную площадку неподалеку от железнодорожной ветки на Кейла, прибыли представители столичного духовенства во главе с архиепископом Александром.
«По облачении владыка обратился с словом к прихожанам, в котором с глубоким сочувствием отнесся к их благому начинанию и призвал благословение на доброе дело», – писали «Последние известия».
«Православные выражают искреннее пожелание, чтобы труды увенчались успехом, и чтобы Немме еще в этом году украсилось храмом работы талантливого архитектора», – заключало издание.
Желаемое и возможное
Исполниться чаяниям прихожан было суждено в несколько откорректированном формате: освятить храм удалось только осенью 1923 года – да и выстроен он был по упрощенному проекту.
Изначально проектирование было поручено Александру Владовскому – архитектору-живописцу, признанному на профессиональной ниве мэтру, тонкому знатоку и стилизатору зодчества различных стран и эпох.
Церковь в Нымме виделась ему решенной в формах и стилистике деревянного зодчества Русского Севера: шатровый храм, подобно свече устремленный ввысь, делающий постройку чем-то неумолимо родственной готическим формам.
Такой вариант, возможно, показался заказчикам слишком уж непривычным и радикальным, а, скорее всего – достаточно дорогим в реализации. Упростить составленный проект было поручено гражданскому инженеру Алексею Голубкову.
Едва ли не самой характерной из выявленных к сегодняшнему дню его работ является великокняжеский охотничий павильон в Александровском парке Царского села – добротный и сказочный, но несколько стандартный и практически типовой деревянный терем.
Особых архитектурных изысков не предложил Голубков и для облика ныммеской православной церкви. Взяв за основание, намеченное Владовским, он срезал вознесенный к небесам крытый дранкой шатер и заменил его жестяным луковичным куполом.
Две главки схожего силуэта архитектор разместил над алтарной апсидой и притвором-звонницей. Определенно от изначального варианта была позаимствована и идея украсить декоративные ниши-закомары росписями на библейскую тематику.
«Увы, из противоречия между желаемым и возможным православным неммеским жителям пришлось на этот раз выбрать осуществимое», – был вынужден констатировать автор опубликованной в «Последних известиях» статьи.
С дистанции почти в столетие понимаешь: журналист несколько перегнул палку. Осуществленный вариант храма Иоанна Предтечи заслуживает звания памятника как архитектурной мысли, так и исторической эпохи.
Аскетичность его облика лучше позволяет понять и прочувствовать ту непростую ситуацию, в которой оказались на неведомой им доселе чужбине бывшие жители Петрограда и его ближайших окрестностей.
Значительная их часть в скором времени окажется рассеянной по путям-дорогам белой эмиграции, протянувшимся от Берлина и Парижа до Аргентины и США. Кто-то останется в Эстонии и пустит корни.
Не вина последних, что ни им, ни их потомкам не удалось реализовать давнишнюю, унаследованную еще от дореволюционных времен, идею выстроить в Нымме каменный православный храм.
Деревянный, замышлявшийся в качестве временного, он простоял значительно дольше, чем предполагали его возводившие. И накануне грядущего столетия выглядит свежо и молодо.
