Крик учителей о помощи: не губите школьное образование!

Криста Кийн

pealinn@tallinnlv.ee

Однако из школ бегут и опытные учителя, потому что опыт и стаж не дают повышенную зарплату в Эстонии. Выполнение обещания партнеров по правительственной коалиции, что к 2027 году зарплата учителя будет составлять 120% от средней зарплаты по стране, становится все более сомнительным.

«Несколько лет назад молодая учительница английского языка ушла у нас с работы, чтобы вернуться в университет – на этот раз изучать юриспруденцию, – продолжает Мадис Сомелар. В итоге даже одна из самых престижных школ в Эстонии постоянно сталкивается с ситуацией, когда учителя отказываются от этой профессии из-за низкой зарплаты. – Например, недавно у нас в школе проходил практику учитель истории, который в итоге пошел работать гидом, потому что зарплата была значительно выше, чем у учителя».

По словам Сомелара, учителя иностранных языков, например, не хотят брать на себя очень большую нагрузку в школе, потому что тогда они не смогли бы подрабатывать переводами. «Учителя могут предлагать услугу перевода кому угодно через интернет, поэтому большую часть денег они зарабатывают вне школы, – говорит Сомелар. – Таким образом, учитель со степенью магистра в итоге предпочитает работать в других сферах, где платят больше».

По словам директора Таллиннской художественной гимназии Мари-Лийз Сультс, из ее школы уходили на работу в стартапы, учителя математики становились аналитиками, а учителя языков – специалистами по работе с клиентами в международной сфере.

В 2021/22 учебном году с учительской работы ушел почти каждый третий (30%) опытный учитель в возрасте от 40 до 59 лет. Но уходят не только учителя в возрасте, но и молодежь. Треть новых или молодых учителей уходят с этой работы в течение первых трех лет после трудоустройства. Чаще всего увольняются учителя эстонского языка, математики и английского.

Мадис Сомелар приводит пример, что если молодой человек сначала окончил университет на уровне бакалавриата, то он стал, например, физиком, химиком или историком. «Если он повысит свою профессиональную квалификацию и дополнительно пройдет педагогическую подготовку и практику, то он получит степень магистра, – поясняет Сомелар. – Если он затем устроится на работу в школу на полную ставку, он будет получать зарплату в размере 1400 евро нетто. Но если с тем же самым химическим образованием он пойдет работать в фармацевтическую компанию, аптеку или еще куда-то в сфере частной медицины, то зарплата будет совсем другой».

С зарплатой учителя молодому человеку также практически невозможно начать семейную жизнь. «Когда студент оканчивает университет, он поначалу может позволить себе снять однокомнатную квартиру, – говорит Мадис Сомелар. Правда, Таллинн в этом плане исключение, потому что в столице есть так называемый дом учителей, где можно снять жилье по более низким ценам. – Но если встанет вопрос о покупке собственного жилья, то человек узнает, что зарплата учителя не позволяет взять кредит. А если же появятся дети, то на эти деньги в столице уже не проживешь».

Остаются пожилые и менее образованные

Из-за низкой зарплаты уровень образования педагогов, преподающих в школе, также все больше снижается. Предположительно, сейчас около трети из 15 000 учителей не соответствуют действующим квалификационным требованиям.

«Сейчас в эстонских школах работают более десяти учителей, у которых всего девять классов образования», – перечисляет Мадис Сомелар. Почти тысяча имеют только среднее образование. Кроме того, есть несколько тысяч учителей, у которых нет степени магистра и профессиональной квалификации учителя. «Другими словами, у директора школы вроде бы работает человек, который ведет уроки математики, но в реальности у этого учителя может быть всего 12 классов образования», – отмечает Сомелар.

Все больше увеличивается и средний возраст учителей. Доля учителей старше 50 и старше 60 лет становится все больше. «Средний возраст эстонских учителей в настоящее время составляет 49 лет, и за последние годы он увеличивался», – добавляет Сомелар.

«Например, в нашей школе работает 71-летний учитель биологии, который несколько лет назад достиг пенсионного возраста. Одному из наших учителей истории 66 лет, другому – 65».

Компетентные молодые учителя не приходят на смену пожилым, а если и приходят, то имеют более слабую подготовку. «Из-за очень низкого интереса к педагогическим специальностям университеты вынуждены принимать студентов, которых 20–30 лет назад не приняли бы ни при каких обстоятельствах, – продолжает Мадис Сомелар. – Необходимо смотреть в лицо фактам: требования к специальным знаниям при поступлении в университет стали скромнее, а уровень, который достигается к окончанию университета, не такой высокий, как раньше».

Опыт не отражается на зарплате

«Сегодня учителя являются практически самыми низкооплачиваемыми работниками с высшим образованием», – отмечает председатель Союза работников образования Эстонии Реэмо Вольтри. «Учитель в Эстонии – это специалист со степенью магистра. Поэтому мы должны сравнивать его зарплату с зарплатами других работников с высшим образованием, которая как минимум на 25% выше», – говорит Вольтри. Хотя номинальная зарплата учителей в прошлом году выросла на 23,9%, эта зарплата в действительности уменьшилась из-за сверхвысокой инфляции.

Перед выборами коалиционные партии обещали, что в течение четырех лет зарплаты учителей вырастут до 120% от средней зарплаты по Эстонии. Однако правительство предлагает повысить минимальную учительскую зарплату всего на 1,77%. «При этом средняя зарплата по стране вырастет на 6,7%. Таким образом, учительская зарплата упадет на пять процентных пунктов по сравнению со средним показателем, что является большим шагом в неправильном направлении», – говорит Вольтри.

В свою очередь, Союз работников образования Эстонии предложил компромисс, согласно которому в следующем году минимальная зарплата вырастет на 8% с заключением договора о том, как зарплата учителей без учета сверхурочных достигнет обещанного уровня к 2027 году. Таким образом, повышение до 1889 евро зарплаты учителя, работающего на полную ставку, превысило бы рост средней зарплаты по стране. «Это повышение зарплаты на 8% „откусило“ бы кусочек нынешнего отставания от 100%, – объясняет Вольтри. – Тогда, по крайней мере, мы двигались бы в сторону выполнения коалиционного договора. Если повысить зарплаты всего на 1,7%, то зарплаты учителей будут отставать от целевого показателя на целых десять процентных пунктов, что является неприемлемым».

В Европе есть две страны, где опыт и компетентность учителя ничего не стоят, и эти страны – Эстония и Латвия. «В других странах на зарплату учителя влияет, в том числе, трудовой стаж, – подчеркивает Сомелар. – В Эстонии зарплата никак не меняется вместе со стажем, и это неправильно». В Финляндии, напротив, зарплата учителя увеличивается по мере роста трудового стажа. Кроме того, учитель со степенью магистра в Финляндии получает зарплату почти на 1000 евро больше учителя, который пришел из другой сферы в результате смены карьеры.

«Опыт показывает, когда зарплату учителей в Ида-Вирумаа повысили в 1,5 раза, это подействовало и привело учителей на рынок труда», – вспоминает Сомелар. «Мне кажется, что эта система неустойчива, – отмечает мэр Таллинна Михаил Кылварт. – Если где-то зарплата выше, то из-за этого общее количество учителей все равно не вырастет. Положительно, что учителя в Ида-Вирумаа получают повышенную зарплату, но такую зарплату должны получать учителя в каждом самоуправлении. Нам нужно думать о том, как увеличить число учителей по всей стране, а не только в том или ином самоуправлении».

«Если мы хотим решить проблему подготовки кадрового резерва, то зарплата учителей должна значительно увеличиться в качестве долгосрочной цели, – соглашается Сомелар. – Переговоры с нынешним правительством, которые ведет Союз работников образования, нацелены на то, чтобы, во-первых, к следующему году зарплата выросла на 8%, плюс деньги в так называемый фонд дифференциации. Важно понимать, как к 2027 году будет выполнено обещание партнеров по коалиции о том, что зарплата учителей в Эстонии достигнет 120% от средней по стране». На сегодняшний день правительство не представило четкого видения.

Начинать с дошкольного образования

Не следует также забывать, что образование на самом деле начинается с фундамента – дошкольного образования. «Поэтому у нас в профсоюзе есть также представительство работников детских садов, и сейчас мы пытаемся высказываться вместе с учителями», – отмечает учительница детского сада в Виймси и представитель детских садов в Союзе работников образования Харьюмаа Реэт Лепп.

Работников детских садов больше всего беспокоит желание государства отвязать зарплату учителей детских садов от зарплаты школьных учителей. «До сих пор было соглашение, что зарплата учителя детского сада со степенью бакалавра составляет 90% от зарплаты школьного учителя, т. е. если минимальная зарплата школьного учителя составляет 1749 евро, то учитель детского сада должен получать 1575 евро в месяц», – говорит Реэт Лепп. «Если государство повышает зарплату учителям, то с системной точки зрения было бы правильно, если повысится и финансирование местных самоуправлений для повышения зарплат учителей детских садов, – говорит Михаил Кылварт. – В противном случае сложится ощущение, что учителя детских садов или школ по интересам менее важны для государства, чем школьные учителя».

Разрыв в зарплатах со школьными учителями неизбежно сохранится, потому что учителя детских садов не имеют возможности подрабатывать. «Независимо от того, как долго ты проработал в детском саду, зарплата одна и та же. В детских садах господствует такая тенденция, что те, кто только что окончил университет по этой специальности, действительно приходят работать, но не задерживаются больше чем на два-три года, потому что их зарплата не зависит от нагрузки. Поэтому мы также ждем учительской карьерной модели, которую сейчас разрабатывает рабочая группа, и надеемся, что в будущем заработная плата работников детских садов также будет зависеть от опыта и вклада в работу», – отмечает Лепп.

Ясность в статистике

Для ясности в вопросах зарплаты также необходимо, чтобы государство упорядочило свои данные об образовании.

«Я в качестве представителя учителей два года назад встречался с премьер-министром и понял, что правительство не располагает адекватной информацией о ситуации в школах в Эстонии, – вспоминает Мадис Сомелар. – В первую очередь мы должны согласовать индикаторы, на основе которых анализировать сегодняшнюю ситуацию».

По словам Сомелара, важная информация, которую нужно предоставлять премьер-министру, – это количество учителей-предметников, которые реально оканчивают университет по специальностям с педагогической подготовкой. Сейчас университеты предоставляют данные о том, сколько человек подали документы на то или иное учебное место, но это показывает только популярность учебных мест.

Кроме того, при представлении статистики вузы часто объединяют на одной строчке выпускников по специальности специального педагога и других опорных специалистов или специальности учителей детских садов и классных руководителей, поэтому невозможно узнать, сколько учителей физики, химии или математики на самом деле весной окончили университет.

Последует новая забастовка?

Предупредительная забастовка 10 ноября – это всего лишь маленький шаг на долгом пути. Исключительно трудное время настанет при парламенте следующего созыва, который соберется в 2027 году.

«Именно в это время уйдет больше всего учителей-пенсионеров, и тогда уже будет недостаточно, чтобы зарплата составляла 120% от средней по стране, – объясняет Мадис Сомелар. – Во-вторых, зарплата классного руководителя также должна зависеть от количества учеников в классе. По сегодняшним расчетам, вознаграждение классного руководителя должно составлять минимум 400 евро, а если класс побольше, то даже 600 евро». Конечно, многое зависит и от инфляции. По словам Сомелара, следует также четко продумать, что делать с инклюзивным образованием, которое является фундаментальным вызовом.

Кое-где слышны недовольные голоса родителей дошкольников и школьников, что забастовка учителей безответственна, поскольку мамы и папы тоже напрягаются, чтобы справиться с инфляционным ралли последних лет. «Конечно, мы не хотим бастовать, но в длительной перспективе, когда у нас с каждым годом растет количество неквалифицированных учителей, увеличивается их возраст, учителя уходят с работы, такие действия как раз и являются ответственными, – отвечает Реэмо Вольтри. – Предпосылкой того, чтобы в ближайшие годы и десятилетия в Эстонии сохранилось очень хорошее образование, является наличие квалифицированных учителей с высшим образованием».

По мнению Мари-Лийз Сультс, главная проблема, против которой в действительности бастуют учителя, – это повышенная нагрузка. «Если рабочее время учителя составляет 35 часов в неделю, из которых 22–24 часа он должен работать в классе, то на подготовку к урокам, оценку работ, общение с учениками и родителями, составление персональных планов для учеников остается всего 11 часов в неделю, – подсчитывает Сультс. – Ни один человек не может сделать столько за это время!»

По оценке Михаила Кылварта, если забастовка продлится дольше, то это уже приведет к кризису. «Я надеюсь, что мы до этого не дойдем», – сказал мэр.